Воспоминания участников Великой Отечественной войны

Анатолий Андреевич Леонов родился 25 октября 1925 года в с. Стрелецкие Хутора Усманского района Воронежской области. Позднее семья Леоновых переехала в п. Бобровы Дворы Губкинского района Белгородской области.
Рассказывает А.А. Леонов:
— В июне 1941 года мне было 15 лет. Очень хорошо помню, как каждый раз, когда приходили вести с фронта, испытывал чувство бессилия. Немцы наступали, а наши войска, ожесточённо сопротивляясь, отходили всё дальше на восток. Народ эвакуировался, пришлось уехать и нашей семье — сначала в Воронеж, затем в Смоленск. Отца направили в Казань, а я остался на станции Усмань, где работал на железной дороге связистом по сигнализации централизации блокировки.
Усмань была прифронтовой станцией, поэтому там часто бывали военные. Они и взяли меня с собой на фронт, так до конца и не разобравшись, что мне ещё не было 17-ти лет. Когда разобрались, было уже поздно, поэтому меня направили в Саранское пехотное училище, окончить которое я так и не успел — однажды всех курсантов сняли с занятий и направили на линию фронта под Воронеж.

Но, как оказалось, Воронеж уже освободили, и новобранцев перебросили в район Прохоровки. Мы с товарищами оказались в составе 6-й Гвардейской Знаменской Краснознамённой ордена Суворова II степени воздушно-десантной дивизии. Я был связистом и должен был обеспечить связь штаба полка со штабом батальона.
Участвовал в освобождении Бессоновки, Болховца.
Здесь получил первое ранение, когда по приказу командира батальона шёл на передовую, чтобы обеспечить связь с передним флангом.
Мчался не по окопам, а напрямую — так значительно быстрее. Под миномётным огнём перебегал с одного места на другое. Слышал, что более опытные бойцы кричали: «Эй, курсант! Ты тут не бегай, а то убьют».
В бою под Новыми Мерчиками (Харьковская область) получил второе ранение, на этот раз в позвоночник, и был отправлен в госпиталь в Дергачи. Семь месяцев лечился, можно сказать, боролся со смертью, а потом — опять в часть.
А. Леонов с сослуживцами. В центре.
Связистом я больше быть не мог, поэтому пошёл в разведку.
В частых походах «за языком» освоил премудрости профессии разведчика, изучил топографические особенности местности, стал осторожным и наблюдательным.
Пришлось поучаствовать и в тяжелейших боях за Румынию. Второго сентября 1944 года опять был ранен, долго лечился, а затем — на фронт, но, как оказалось, ненадолго — 10 февраля 1945 года получил тяжелое ранение в голову. После выписки из госпиталя, в апреле 1945 года, по состоянию здоровья был направлен в комендатуру губернии Дьер в Венгрии.
Войну закончил в звании гвардии старшего сержанта.

После войны Анатолий Андреевич окончил техникум и получил профессию электрика. Работал в Москве и заочно продолжал учиться. Был проектировщиком, конструктором, наладчиком. Затем приехал в Курскую область, где в должности начальника Боброводворского районного отдела строительства участвовал в возведении и электроснабжении объектов сельского хозяйства. После образования Белгородской области был направлен в мехколонну № 26. Участвовал в строительстве линий электропередачи и подстанций: линии 35 кВ «Губкин — Бобровы Дворы — Скородное», линии 35 кВ «Яковлево — Завидовка — Ракитное», подстанций в посёлках Ракитное и Завидовка, Морквинской ГЭС.
В 1962 году пришёл на работу в диспетчерскую службу РЭУ «Белгородэнерго», где и трудился до выхода на пенсию в 1988 году.
За проявленную отвагу в боях на Белгородском направлении Анатолий Андреевич получил благодарность Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина. Награждён орденом Отечественной войны I степени, тремя медалями «За отвагу» и медалью «За доблестный труд».
И грянул бой…
(Отрывок из книги Ю.Н. Бабикова «Гвардейские залпы»)
Ю.Н. Бабиков воевал в составе 6-ой Гвардейской Краснознамённой ордена Суворова II степени Кременчугско-Знаменской воздушно-десантной дивизии. В своей книге он описал освобождение п. Бессоновка и других сёл Белгородской области от гитлеровских захватчиков.
В бою, о котором пишет автор, участвовал и А.А. Леонов.

… Наступление развивалось успешно. <…>
От Белгорода войска устремились на юг, к Харькову. На пути дивизии лежало большое красивое село Бессоновка. <…>
Наши пушкари вели огонь прямой наводкой. Перед орудиями, между ними, слева и справа от них то и дело рвались вражеские снаряды. Солдаты ложились, но тут же вскакивали, снова бросались к пушкам, давали ответные выстрелы. …
Немцы вели огонь из трёх дзотов. Дуэль была неравная, наводчики не могли захватить цель в перекрёстие, поэтому снаряды ложились неточно.
Рылов сразу оценил обстановку, и пока расчёт приводил орудие к бою, скомандовал:
— По дзоту, прицел двенадцать, фугасный, огонь!
Первый снаряд, посланный Кинзиным, дал перелёт. <…>.
Дуэль разгоралась. На каждый выстрел орудия следовал выстрел из немецкого дзота. Но и Кинзин, и немецкий наводчик посылали снаряды мимо. И вдруг Рылов закричал каким-то удалым голосом:
— Навали-ись!
Я никогда не слышал в артиллерии такой команды и не сразу понял её смысл. Но она точно подхлестнула расчёт. Снаряды мелькали в руках… Чуть ли не каждые две-три секунды следовали выстрелы. Вражеский дзот скрылся в облаке дыма и пыли и умолк.
— Стой! — скомандовал Рылов….
Медленно оседала пелена, закрывавшая дзот. И когда показалась амбразура, Рылов спокойно скомандовал:
— Огонь!
Снаряд влетел прямо в амбразуру, и дзот завалился.
— Вот так, навались, — сказал Рылов, вытирая рукавом гимнастерки мокрое лицо.
Орудия батареи разбили два других дзота. <…>
На пути лежало крупное село Щетиновка. За ним начиналась Украина».