В декабре 1941 года советские войска начали успешное контрнаступление под Москвой, в ходе которого непосредственная угроза для Москвы была снята. По мере продвижения наших войск из окружения и плена противника были высвобождены значительные группы военнослужащих Красной Армии.
По решению ГКО № 1069сс от 27 декабря 1941 года указанные контингенты подлежали направлению для проверки в специальные лагеря (спецлагеря), организация которых по приказу НКВД была поручена Управлению по делам о военнопленных и интернированных (УПВИ, позже - ГУПВИ).
К концу марта 1942 года было организовано 26 спецлагерей.
В пределах армейских тылов были созданы сборно-пересыльные пункты, откуда освобожденные из плена и окружения противника, бывшие военнослужащие Красной Армии (спецконтингент) направлялись в эти лагеря.
Для проверки спецконтингента и выявления изменников Родины, шпионов и диверсантов в каждом лагере действовал особый отдел. После проверки лица, в отношении которых не были обнаружены компрометирующие материалы, передавались соответствующим военкоматам по территориальности.
До конца 1942 года (в основном в 1 квартале) через спецлагеря прошло 172 081 человек, из которых в райвоенкоматы было передано для дальнейшего направления в части Красной Армии 150 512 человек.
В числе первых спецлагерей такого назначения был создан на базе ДТК Усманский спецлагерь в Воронежской области.
Никакого производства в лагере не было, но кормили пленных по сравнению с местным населением отлично. Пленные занимали под общежитие три колонских постройки и здание церкви, где были установлены нары. Охраны было немного, собак не использовали совсем.
Одно из помещений на территории Спецлагеря
Обслуживающий лагерь персонал, с разрешения руководства лагеря, использовал пленных для обработки приусадебных участков. Некоторые пленные выразили готовность бороться с фашистами и вскоре были отправлены на фронт.
Начальником Усманского спецлагеря ГУПВИ Тамбовской области (так в тексте) с 28 апреля 1942 года по 1 марта 1943 года работал полковник Алексей Фомич Гончаров, до этого служивший начальником 5-го отделения 4-го отдела УНКВД Воронежской области. Первым его комиссаром стал Буда Александр Петрович, уроженец Витебской области, назначенный на эту должность с 29 апреля 1942 года. До этого он служил заместителем начальника тюремного отдела УНКВД Воронежской области.
В Усманском спецлагере он проработал до 1 марта 1943 года, когда был назначен начальником Новохоперского лагеря № 62.
В марте 1943 года Усманский спецлагерь еще не значится в «Списке лагерей НКВД СССР для военнопленных и их дислокации».
Вместе с тем, в «Приказе НКВД СССР № 00673 о ликвидации Хоботовского и Хреновского лагерей НКВД для военнопленных» в пункте 5 указано: «Личный состав Хоботовского, Хреновского, а также Валуйского лагерей обратить на укомплектование штатов Усманьского (так в тексте) и других лагерей для военнопленных, отобрав для этого лучших работников.
Можно предположить, что с переводом А.Ф. Гончарова и Буды А.П. формирование лагеря было продолжено. Его начальником работает в этот период Алексей Иванович Кузяев, 1915 года рождения, по социальному происхождению из крестьян-батраков. Именно в такой должности он указан в «Списке принятых кандидатами в члены ВКП(б)» по состоянию на 6 апреля 1943 года.
Архив сохранил еще одно свидетельство пребывания А.И. Кузяева в лагере № 82, но уже в должности начальника 2-го отделения. Из партийной характеристики на него как кандидата в члены ВКП(б), написанной до 13.09.1944 года, известно, что в органах НКВД он работал с 2 января 1942 года, в работе этот человек был энергичен и дисциплинирован, избрался секретарем первичной комсомольской организации лагеря.
9 апреля 1943 года был издан «Приказ НКВД СССР № 00689 о расширении сети и строительстве новых лагерей НКВД для военнопленных и спецконтингента», в соответствии с которым предполагалось в первую очередь произвести достройку, оборудование и расширение вместимости существующих и строительство новых лагерей для военнопленных и спецконтингентов с 73700 до 212000 мест.
В приложении № 1 к этому приказу указано, что подлежал для расширения до 4000 человек и Усманский лагерь для военнопленных рядового состава с производством строительных работ строительно-эксплуатационным отделом ГУПВ и хозспособом. Приказ устанавливал точный срок окончания работ - 1 июля 1943 года.
Таким образом, профиль лагеря также менялся: теперь наряду со спецконтингентом здесь предполагалось разместить военнопленных из числа рядового состава. Об этом свидетельствует прочерк в графе «Существующая вместимость». Вместе с тем, Усманский спецлагерь в период нахождения его вблизи Воронежского и других фронтов являлся приемно-пересыльным лагерем для военнопленных.
В архиве сохранился подлинный документ, подтверждающий как существование такого лагеря, так и активную гражданскую позицию его персонал. Приведем здесь его полную копию:
«Секретарю Усманского РК В КП (б) тов. Сухареву.
РАПОРТ
Наш коллектив — начальствующий и рядовой состав, с огромным воодушевлением встретил постановление нашего правительства о выпуске второго государственного военного займа.
Весь личный состав нашего коллектива живет сейчас одной мыслью, одной целью, одним желанием - помочь нашей доблестной Красной Ар.мии в предстоящих решающих сражениях разгромить гитлеровскую армию и освободить советскую землю от немецко-фашистских захватчиков. Состоявшийся митинг всего личного состава 4-го июня с. г. в 17 часов постановил: «Всему личному составу подписаться на Второй Военный государственный заем не ниже месячного оклада зарплаты и сразу же приступить к подписке».
В течение 2-х часов коллектив был охвачен подпиской на 88%, а к концу дня на 99,3% месячной зарплаты по лагерю, что составляет 70. 000 рубл. Многие внесли наличными.
Подписку продолжаем.
Зам. нач. управления приемно-пересыльного лагеря в/п № 82 НКВД СССР ст. лейтенант г/б по политчасти /Шапиро/
Секретарь первичной парторганизации лейтенант /Месилян/ Председатель Комиссии содействия госкредиту техник интендант 2 ранга /Плешивцев/ 5 июня 1943 г. с. Новоуглянка, Усман, р-на».
И только с продвижением наших войск на запад и удалением фронтов приказом НКВД СССР № 001575 26 сентября 1943 года Усманский (в тексте - Усманьский) лагерь для военнопленных № 82 из списков фронтовых приемно-пересыльных лагерей исключался и становился стационарным лагерем для военнопленных.
До 1943 года лагеря НКВД для военнопленных номеров не имели.
В соответствии с решением ГКО от 19 апреля 1944 года за № 5679 Управление НКВД СССР по делам военнопленных обязано было для работ по восстановлению Воронежского авиационного завода № 265 НКАП организовать в г. Воронеже отделение лагеря военнопленных с контингентом 2000 человек.
Во исполнение указанного решения из лагеря военнопленных № 22 г. Изяслав 17 мая 1943 года было отправлено в г. Воронеж 2000 человек военнопленных. Однако эшелон с военнопленными был отправлен в условиях того, что в лагере № 22 свирепствовал сыпной тиф.
В результате, как следует из «Докладной записки начальника УНКВД по Воронежской области Голубева Л.П. Берии о прибытии в лагерь для военнопленных № 82 из фронтового лагеря № 22 большого числа больных сыпным тифом» «на третий день пути на ст. Киев с эшелона сняли 65 чел. сыпно-тифозных. 24 мая с.г., когда эшелон с военнопленными подходил к Воронежу, в эшелоне было снова больше 100 сыпно-тифозных. В связи с тем, что в г. Воронеже нет условий для размещения такого количества сыпно-тифозных, эшелон проследовал для разгрузки в лагерь военнопленных № 82 г. Усмань.
При приемке эшелона сразу было госпитализировано 167 сыпно-тифозных. В пути следования и в момент разфузки умерло 18 человек. Прибывший эшелон был завшивлен на 80%.
Таким образом, в результате возмутительного отношения начальника лагеря военнопленных № 22 к укомплектованию указанного эшелона в лагерь № 82 был завезен сыпной тиф, что вызвало значительную смертность.
Несмотря на принятые в лагере № 82 срочные меры (мобилизация через Облздрав 10 медработников, усиленная санобработка, строгая карантинизация), через 3 дня после прибытия эшелона, т.е. 29 мая с.г., среди прибывших было уже 329 сыпно-тифозных.
По состоянию на 17 июня с.г. в лагере больных тифом ' 268 чел. Из числа ранее заболевших выздоровело 98 чел. и умерло 19 чел.
Принимаю меры к ликвидации распространена» эпидемии сыпного тифа в лагере № 82. Об изложение» докладываю на Ваше распоряжение».
На подлиннике документа есть помета поверх текста н* 1-м листе: « т. Петров. Расследовать и доложить, виновньи наказать. Л. Берия. 23 июня 1944 года». Внизу первого лист» на машинке впечатано: «Издан приказ № 0139 от 4 икгн 1944 г»
В некоторых лагерях НКВД и спецгоспиталях НКО НКЗ захоронение умерших военнопленных производилось в случайных местах. Специально отведенного участка земли под кладбище для военно-пленных нередко не было, в связи с чем была издана Директива ГУПИ НКВД СССР № 28/2/23 о захоронении военнопленных от 24 августа 1944 года.
Она предлагала для захоронения умерших военнопленных отвести в непосредственной близости от лагеря или госпиталя специально участки свободной земли. Огородить эти участки колючей проволокой. Разбить кладбище на квадраты размером на 25 могил каждый квадрат. Каждому квадрату присвоить номер, начиная с первого. Захоронение производить в квадратах в порядке их нумерации: первые 25 трупов в первом квадрате, вторые - во втором и т.д.
В каждом квадрате должно быть 5 рядов могил по 5 могил в ряду. В квадрате захоронение должно производиться, начиная с верхнего ряда (если смотреть в плане) слева направо. На каждую могилу устанавливался опознавательный знак прочный кол с прибитой к нему в верхней части прочной дощечкой, лучше всего из фанеры.
Скорее всего, именно так и выглядело захоронение военнонленных за территорией детской колонии. Теперь на этом месте никаких следов захоронения не осталось, кроме того, что в 90-х годах XX века венгры и итальянцы установили здесь памятные знаки.
Сыпно - тифозных больных в новоугляновском лагере принимал его персонал, о котором в конце XX века уже никто из числа местных жителей ничего не помнил. И только архив сохранил нам ряд имен людей, на долю которых выпало охранять, лечить и хоронить военнопленных.
Прежде всего - Корсетов Николай Алексеевич, член ВКП(б) с 1919 года, по срциальному происхождению служащий, в 1913 году он окончил Высшее начальное училище, а в 1929 году - Высшую пограничную школу ОГПУ. Из партийной характеристики, подписанной секретарем Усманского РК ВКП(б) М. Сухаревым 13 сентября 1944 года, следует, что это был человек дисциплинированный, политически грамотный, не имевший партвзысканий, пользующийся авторитетом.
Аналогичные положительные партийные характеристики имеются на Щербак Ивана Михайловича, 1903 г.р., начальника оперативного отделения; на Поветкина Михаила Сергеевича, следователя оперативного отделения, на Дубровина Виктора Николаевича, заместителя начальника лагеря по режиму и охране, на Иванова Петра Николаевича, старшего оперуполномоченного и секретаря парторганизации лагеря, на Новикова Владимира Афанасьевича, зам. начальника отделения по снабжению.
Как самостоятельный лагерь для военнопленных Усманский лагерь в документах значится по состоянию на 1 ноября 1944 года. Затем он, скорее всего, стал отделением Воронежского лагеря (под тем же номером) № 82, начальником которого в 1945 году работал подполковник Корсетов.
Отчетные данные по трудовому использованию военнопленных за 1 квартал и апрель 1945 года показывают, что в лагере № 82, находящемуся в равных условиях с другими и при одинаковом физическом состоянии военнопленных, трудовое использование их на работах было организовано плохо. Валовая выработка по отношению к фактическому расходу составила в марте 48,5%, а в апреле даже уменьшилась до 32%. При этом на работы выводилось до 50% трудового фонда, а на лагерной хозобслуге использовалось до 15% к списочному составу.
Новое упоминание о нем, но уже под № 95, мы находим в документах датированных ноябрем 1945 года, когда на бюро Усманского РК ВКП(б) были приняты в партию Киреева Зоя Дмитриевна и Прибытков Иван Алексеевич, оба уроженцы Новоглянки и оба работали в лагере военнопленных № 95 НКВД СССР, первая работала старшим инспектором по учёту, последний - дежурным комендантом.
Иван Алексеевич Прибытков
Сохранились и краткие характеристики, датированные декабрем 1945 года на Антонова Николая Ивановича, старшего оперуполномоченного оперативно-чекистского отдела лагеря № 95, на Леонову Римму Петровну, заведующую клубом лагеря, на капитана Черномазова Павла Терентьевича, зам. начальника управления лагеря по режиму и охране, который состоял в занимаемой должности с 1 мая 1945 года, на гвардии лейтенанта Мусорина Никифора Анисимовича, начальника финотдела лагеря, участника Отечественной войны, на сержанта Старостина Николая Александровича.
Характеристики на них подписали начальник управления лагеря № 95 НКВД СССР подполковник Б. Крюков, зам начальника управления лагеря майор Забабурин и начальник 2-го отделения лагеря майор Галочкин.
Дело в том, военнопленные офицерского и рядового состава в СССР содержались отдельно. Для содержания офицеров в 1943 году было готово 4 лагеря. В дальнейшем число офицерских лагерей будет расти и к весне 1946 года к названным добавятся еще пять лагерей, том числе Усманский № 95.
С декабря 1944 года работал в лагере начальником вахтенной команды уроженец Усмани Фурсов Иван Васильевич, которого комсомольцы избрали секретарем первичной комсомольской организации.
С 1943 года в спецчасти спецлагеря работала Недоткина (Дудина) Серафима Григорьевна. В ее обязанности входило оформление личных дел на вновь прибывших военнопленных. Работала она тогда в паре с переводчиком Арнольдом, немцем по национальности, из числа военнопленных. Затем ее перевели шифровальщицей.
По ее словам, никакого производства в лагере не было, но кормили пленных по сравнению с местным населением отлично. Пленные занимали под общежитие три колонских постройки и здание церкви, где были установлены нары. Охраны было немного, собак не использовали совсем.
Обслуживающий лагерь персонал, с разрешения Серафима Григорьевна Недоткина руководства лагеря, использовал пленных для обработки приусадебных участков. Ей запомнилась партия пленных чехословаков, из состава сдавшейся в плен чехословацкой дивизии, среди которых был даже генерал. Они выразили готовность бороться с фашистами и вскоре были отправлены на фронт. Среди пленных наиболее нелояльными к персоналу и жестокими по отношению к другим иностранцам были финны.
Муж С.Г. Недоткиной - Сергей Петрович Недоткин - в то время работал заведующим оружейным складом спецлагеря, располагавшемся в подвале под водонапорной башней, устроенной прямо в здании бывшей колокольни, а водокачку обслуживал немец из числа военнопленных.
В 1946 году всех пленных из Усманского лагеря вывезли, в монастырь вернулась детская колония, а для ее обслуживания привезли партию взрослых заключенных.
Сергей Петрович Недоткин
С 1946 по 1954 год С.Г. Недоткина работала секретарем начальников колонии, а затем перешла работать учителем начальных классов в колонскую школу, где получила значок “Отличника народного просвещения”.
11 сентября 1945 года Народный комиссар внутренних дел СССР Маршал Советского Союза Л.Берия подписал приказ № 001035 об освобождении из лагерей 40 тысяч военнопленных румын. В Воронежской области румыны содержались именно в лагере № 82, из которого подлежало освободить 1200 человек.
По состоянию на 8 апреля 1946 года из 232879 пленных венгров в лагерях Воронежской области содержалось 3519 человек, при этом находящихся в госпиталях не значится, тогда как румын здесь содержалось на ту же дату всего 36 человек.
На 1 февраля 1947 года военнопленных венгров в Воронежской области было 1389 человек. Военнопленных итальянцев в лагерях этой области на 1 марта 1947 года уже не содержалось.
Однако, румыны и венгры продолжали содержаться в этом лагере и по состоянию на 21 октября 1950 года, когда последовал новый приказ о репатриации военнопленных и интернированных граждан Венгрии и Румынии, а в лагерь № 82 были командированы оперативные работники для оказания практической помощи в отборе лиц, подлежащих репатриации.
31 мая 1949 года Министр внутренних дел Союза ССР генерал-полковник Круглов подписал приказ МВД СССР № 00527 о переформировании лагеря МВД № 82 в режимный для содержания военнопленных особой категории.
Приказ был подписан для усиления охраны, режима и агентурно-следственной работы среди военнопленных особой категории - подучетников.
Лагерные отделения № 1 на 19000 чел., № 2 на 700 чел. и № 3 на 1600 чел. общей численностью 4200 человек военнопленных-подучетников этого лагеря переводились в режимный. Подучетниками становились разные категории военнопленных, например, старшие офицеры, представители отдельных национальностей и т.д.
В конце ХХ века итальянцами и венграми на территории бывшего спецлагеря был установлен памятник похороненным соотечественникам.
По материалам публикации в книге Китаев А.С. "За татарским валом". - Усмань, 2008. - С. 511 - 514.